[Hunger Fest]

3.25. Пит/Китнисс. AU начиная с конца второй книги, Койн настаивает на своём, и с Арены забирают Пита. Китнисс в руках Сноу. "Мы всё-таки вытащили его, Хэймитч".

@темы: выполненные, Пит Мелларк, Китнисс Эвердин

Comments

[Hunger Fest]

Наверное, слишком депрессивно и мрачно получилось. И почти совсем нет Пит/Китнисс, но я увидела эту заявку именно так.
Рейтинг - R.

1 101 слово

Челюсти планолета сжимаются вокруг меня, острые когти сильно царапают кожу, но я почти не чувствую боли: вряд ли на моем теле есть еще не израненное место. Грубые руки втаскивают меня в кабину и швыряют на пол, будто мешок с углем. Слышу ожесточенный шепот, но не могу разобрать слов. А потом кто-то бьет меня ногой несколько раз: по груди, бокам и пояснице. Глухо стону и еще крепче закрываю глаза, отворачиваюсь к стене, чтобы они не видели моего лица. Еще несколько болезненных ударов, и меня накрывает темнота.
Сознание возвращается медленно, сквозь туман доносятся тихие незнакомые голоса. Я кожей чувствую опасность, разлившуюся по комнате, все инстинкты вопят и требуют немедленно сбежать.
- Наша маленькая птичка очнулась, - голос – слишком сладкий и потому безумно противный – раздается совсем близко. Кто-то резко дергает за волосы, я вскрикиваю и открываю глаза. И чувствую, что не могу пошевелиться. Наверное, на моем лице отражается страх – потому что все вокруг заполняет мерзкий смех двух миротворцев.
Кошусь по сторонам, пытаясь разглядеть комнату: серые стены в разводах и темных потеках, прямо надо мной горит яркая лампа с режущим глаза светом, в противоположном углу вижу странные крепления с какими-то пугающими инструментами. Сглатываю, потому что понимаю: это – орудия пыток.
- Где я? – голос звучит хрипло и жалко, и вызывает у миротворцев смех.
- В Аду, птичка, - весело отвечает один из них. – И сейчас мы будем учить тебя петь, - его интонации вызывают дрожь по всему телу.
- Не дождешься, - я едва успеваю договорить, и он бьет меня в челюсть. Без размаха, скупым, точным движением, и я понимаю, что передо мной настоящий профессионал.
Профи. Семьдесят пятые Голодные игры еще не закончились. Для меня они только начинаются.
Слизываю текущую по губе кровь и скалю зубы в улыбке. Я – мертва, мне больше нечего терять и некого бояться. Простите, Пит, Прим, Гейл и мама. Я не хотела, чтобы так получилось.
Кто-то подходит ко мне сзади, заставляя замереть от напряжения, и завязывает глаза. Я оказываюсь в полной темноте и больше не могу видеть, не могу следить за ними, не могу готовиться... Мне становится страшно, по-настоящему страшно – впервые с того дня, как мы попали на Арену. Каждый шорох вызывает дрожь, малейший шелест – приступ жесточайшей паники. Я знаю о пытках Капитолия, о том, во что он превращает людей, и понимаю, что скоро это произойдет со мной. Начинаю против воли дрожать, и слышу тихий смех. Паникую еще сильнее, потому что не могу определить, с какой стороны он раздается: мне кажется, что он заполняет всю комнату и мое сознание.
- Ну что, птичка, ты готова петь? – тот же тихий голос, и я закусываю губу, обещая себе, что не раскрою рта и не дам им возможности посмеяться над моими криками.
И уже через секунду – ору. Кричу, разрывая на части легкие и пытаясь вытолкнуть из себя боль. Кричу очень долго – пока не начинаю задыхаться без кислорода. Пробую вдохнуть – но боль, которая повсюду во мне, не уходит, мешает нормально дышать. Я хриплю и кричу уже беззвучно: широко открывая рот, словно хочу выблевать свои легкие.
Мир превращается в огромную пульсирующую точку боли. Я чувствую ее каждой клеткой кожи, я извиваюсь на полу, царапаю ногтями горло и лицо, рву на себе одежду – лишь бы избавиться от нее, вытолкнуть из себя этот черный шар.
Я рвусь кровью и желчью, я бью ладонями каменный пол, ломаю ногти до мяса, я рву на себе волосы, прокусываю губы. Меня обдают ледяной водой, и все повторяется сначала. Хриплю, задыхаюсь, захлебываюсь водой, слезами и собственной кровью.
Мне задают сотню вопросов, но я не могу на них ответить – растущий комок боли внутри меня не позволяет свободно вдохнуть и собраться с мыслями. Я не понимаю, о чем они говорят, но краем сознания отмечаю, что спрашивают о Пите и Прим. Значит, они оба живы. Значит, Капитолий их не поймал.
Я смеюсь в лицо миротворцам, и получаю очередную порцию боли – мой смех обрывается с булькающим звуком, и вместо него горло заполняет соленая кровь.
Я сжимаюсь в клубок, мечтая хотя бы о секунде перерыва, о мгновении без этой жуткой боли, ломающей кости и выворачивающей меня наизнанку. Я сдаюсь, я уже слаба и ничтожна, и ничто не напоминает об Огненной Китнисс. Я умоляю их о пощаде, я заклинаю их убить меня. Но в ответ слышу все тот же смех, который заполняет меня изнутри.
В какой-то момент, спустя много минут, показавшихся мне вечностью, боль прекращается. Я почти не реагирую, потому что уже мало что понимаю. Разлепляю глаза и смотрю в потолок, и яркий свет лампы ослепляет меня. Закрываю лицо рукой и вижу, что на ней не хватает двух пальцев. Провожу языком по сухому небу и понимаю, что нет почти половины зубов.
- Здравствуй, Китнисс, - его сладковато-гнилой запах роз доносится до меня даже сквозь вонь собственной крови, мочи и рвоты. Мгновенно начинает тошнить, но я сдерживаюсь и пытаюсь сфокусировать взгляд: Президент Сноу стоит надо мной и брезгливо кривится.
Радостно улыбаюсь ему, представляя, как выгляжу сейчас, и с удовольствием замечаю, как он дергается.
- Как думаешь, может, пришло время ответить на мои вопросы? – ласково спрашивает он.
Я мотаю головой, и он хмурится с притворной озадаченностью:
- Неужели нам стоит повторить еще раз, чтобы до тебя дошло?
- Нет! – я инстинктивно дергаюсь назад, в панике ползу как можно дальше от него. Я уже не могу себя контролировать, мной управляет дикий, первобытный страх; ужас заполняет сознание, лишая способности мыслить.
Нет-нет-нет. Я буду хорошей, буду хорошей, сделаю, что угодно, только не надо снова, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
Интересно, я говорю это вслух или лишь думаю?
- Китнисс-китнисс-китнисс... – кругом раздается этот шепот, и я кричу, зажмурившись и закрыв уши руками.
- Где Пит? Где твоя семья? Каковы планы восставших? Что ты знаешь о Тринадцатом дистрикте? Где Пит? Где он? Где он? Где он?..
Кажется, я молчу, и Президента Сноу захлестывает гнев – следующая волна боли была острой и очень сильной, но короткой – измученное сознание не выдерживает, и я падаю в темноту.
В следующий раз открываю глаза, когда нахожусь перед телекамерами. И снова те же самые вопросы, короткие вспышки боли, когда я отвечаю неправильно, удары, пинки, порезы...
- Что-нибудь хочешь сказать восставшим, Китнисс? Может, отговоришь их от необдуманных действия?
- Да, хочу, - разлепляю спекшуюся массу, которая когда-то была моими губами, и уверенно, четко произношу, глядя в лицо Сноу, который стоит напротив:
- Мы всё-таки вытащили его, Хэймитч! – я кричу от боли, я захлебываюсь криком, и это показывают на весь Панем. Я дергаюсь в руках Миротворцев, я схожу с ума, когда вижу лезвие ножа около глаз.
А потом – опять кричу, но уже беззвучно. Потому что, пересчитывая языком оставшиеся зубы, я понимаю, что его у меня отрезали.
Я закрываю глаза и больше ничего не чувствую. Кажется, я понимаю Энни – подругу Финника, с которым мы когда-то были знакомы. Очень давно, еще в другой жизни.
А потом я вижу лицо отца.

[Тень Шторма]

Жесть!
*матерясь про себя*
Но это было очень четко.

не заказчик

[13sadfarewells]

Надо выдохнуть после такого, прежде чем что-то написать).
На мой взгляд, с депрессивностью и мрачностью здесь всё в порядке, это именно тот тип воздействия, что Сноу оказывал бы на Пита через Китнисс (только вот, наверное, ему стоило бы бояться ответной реакции, оооочень бояться ). Не могу сказать, что я именно этого ожидала от исполнения - я от него, если честно, сама толком не знала, чего жду, но это сильно.
Спасибо.
И я думаю, Китнисс, несмотря на её мысли, всё-таки осталась Огненной Китнисс до конца).

Заказчик.

[Neline]

Ждала исполнения этой заявки - и могу сказать, что не разочаровалась.
Страшно ведь на самом деле. О жестокости, думаю, говорить не стоит - она была и в каноне, и кто знает, что именно делали с Питом, кроме ос-убийц. Хотя не знаю, что было на самом деле мучительнее - пытки или непонимание самого себя в подобной степени.
В вашей истории Китнисс умерла, и это для неё был, наверное, еще хороший финал, какой может быть в такой ситуации.
Впечатляет не столько пытками и прочим, сколько мыслями, которые появляются после прочтения.
Спасибо.

[Гость]

Тень Шторма, спасибо)
Marretjen, фуууух... я боялась, что не понравится. Конечно, осталась, она же так и не рассказала ничего и не сдалась. Я хотела вначале хороший конец сделать, но потом поняла, что он сюда не впишется. Да и размер пришлось бы делать в 3 раза больше)
Neline, а какие мысли появились?
Спасибо за оценку)

автор.

[13sadfarewells]

Гость,
ну, хороший конец такой истории - это для макси))).
Мне понравилось, очень понравилось).

Конечно, осталась, она же так и не рассказала ничего и не сдалась

- именно то, что, наверное, больше всего злило Сноу - как сломаешь огонь?))

[13sadfarewells]

Ой, забыла попросить - автор, откроетесь?))

[Sokolla]

Marretjen,
счастливый и довольный автор

[13sadfarewells]

Sokolla,
своих героев нужно знать в лицо!))))

Сильно. У меня на фоне играет Muse, и хорошо подходит.
Читатель, который любит такие сцены.